Альтернативное лечение рака

Применение белков теплового шока в клинической онкологии*



М.А.Шевцов1, 2, В.А.Хачатрян2, Б.А.Маргулис1

1Институт цитологии РАН, Санкт-Петербург 2Российский нейрохирургический институт им. проф. А.Л.Поленова, Санкт-Петербург


Резюме
Белки теплового шока способны эффективно стимулировать врожденный и адаптивный противоопухолевый иммунный ответ организма. Это свойство шаперонов послужило поводом для разработки противораковых вакцин. С другой стороны, участие белков в важных внутриклеточных функциях (в особенности в раковых клетках) стало основой другого терапевтического подхода – создания фармакологических ингибиторов шаперонов. В статье представлены данные по клиническим исследованиям применения белков теплового шока в онкологии.
Ключевые слова: молекулярные шапероны, белки теплового шока, HSPPC-96, Oncophage, Vitespen, HSPPC-70, Hsp70, gp96, Hsp90, 17-AAG, 17-DMAG, AUY922, STA9090, IPI504, BIIB021, иммунотерапия, гелданамицин.

Heat shock proteins in clinical oncology
M.A.Shevtsov, W.A.Khachatryan, B.A.Margulis
Summary
Heat shock proteins can effectively stimulate innate and adaptive anti-tumor immune response. This function of chaperones was used for development of anti-cancer vaccines. Participation of proteins in important intracellular functions (especially in cancer cells) formed the basis for another therapeutic approach – investigation of pharmacological inhibitors of chaperones. In article results of clinical trials of heat shock proteins in oncology are presented.
Key words: molecular chaperones, heat shock proteins, HSPPC-96, Oncophage, Vitespen, HSPPC-70, Hsp70, gp96, Hsp90, 17-AAG, 17-DMAG, AUY922, STA9090, IPI504, BIIB021, immunotherapy, geldanamycin.

Сведения об авторах
Шевцов Максим Алексеевич – врач-нейрохирург Российского нейрохирургического института им. проф. А.Л.Поленова, науч. сотр.
Института цитологии РАН
Хачатрян Вильям Арамович – д-р мед. наук, проф., руководитель отд-ния нейрохирургии детского возраста Российского нейрохирургического института им. проф. А.Л.Поленова
Маргулис Борис Александрович – д-р биол. наук, зав. лаборатории защитных механизмов клетки Института цитологии РАН

Введение
Использование иммунотерапевтического подхода в онкологии имеет ряд неоспоримых преимуществ, так как в этом случае достигается высоко специфическое воздействие на раковые клетки при минимальных побочных эффектах [23]. Среди различных направлений особого внимания заслуживает применение молекулярных шаперонов. Белки теплового шока (БТШ, HSP) относятся к семейству высоко консервативных внутриклеточных белков. Известно несколько групп шаперонов, объединенных в семейства в зависимости от их молекулярной массы: HSPH (Hsp110), HSPC (Hsp90), HSPA (Hsp70), DNAJ (Hsp40), семейство малых HSPB (sHSP), а также семейство шаперонинов HSPD/E (HSP60/HSP10) [27]. В клетке БТШ играют важную роль в организации и транспорте пептидных молекул, в процессах апоптоза. С открытием их иммуномодулирующей противоопухолевой активности все больше и больше внимание исследователей привлекает возможность использования шаперонов в клинической онкологии. В настоящее время сформировалось
2 основных подхода в применении БТШ, обсуждению которых и посвящена данная статья. Первое направление основано на пептидсвязывающей функции БТШ и их способности доставлять определенные опухолевые антигены в антигенпрезентирующие клетки (АПК) с последующим формированием специфического иммунного ответа. Второе направление в терапии определяется исключительной ролью шаперонов (и прежде всего Hsp90) в поддержании внутриклеточного гомеостаза. Избирательное выключение функции БТШ различными фармакологическими агентами приводит к гибели раковых клеток и задержке роста опухоли.

Вакцины, основанные на БТШ
Впервые БТШ были выделены из опухоли в 1984 г., когда они при иммунизации вызывали протективный иммунитет у животных [48]. В 1995 г. в Берлине и в 1997 г. в Нью-Йорке были начаты первые клинические исследования вакцины, основанной на шаперонах, и уже к 2011 г. было накоплено более 2000 наблюдений при 8 различных локализациях рака (табл. 1).
P.Srivastava предположил, что БТШ, изолированные из опухоли, могут содержать низкомолекулярные антигенные пептиды, и этот комплекс БТШ-пептид способен вызывать протективный адаптивный иммунный ответ. Эти уникальные пептиды возникают в результате мутаций в раковых клетках, поэтому их репертуар является высокоспецифичным для каждого типа опухоли и индивидуальным для каждого пациента. При внутри- или подкожном введении БТШ индуцируют как адаптивный, так и врожденный иммунный ответ за счет АПК, таких как макрофаги и дендритные клетки.
Было описано 2 механизма проникновения комплексов БТШ-пептид в АПК:
•CD91-опосредованный эндоцитоз [8, 10];
•CD91-независимые пути интернализации (посредством рецепторов TLR2/4 [53] и CD14 [5]).
Интернализация шаперонов приводит к фенотипическому и функциональному созреванию АПК, продукции цитокинов, ответственных за Th1-опосредованный клеточный иммунный ответ. Сами же опухолевые антигены презентируются в комплексе с молекулами MHC I класса для цитотоксических Т-лимфоцитов (CD8+) или молекулами MHC II класса для Т-хелперов (CD4+) с последующим развитием специфического иммунитета. Позже было показано, что шапероны обладают и пептиднезависимой, цитокиноподобной активностью. Они стимулируют продукцию дендритными клетками IL-12, GM-CSF, NO (оксид азота) [36], TNF-a [49]; моноцитами IL-1b, IL-6, RANTES, TNF-a. Более того, инкубация естественных киллеров (NK-клетки) с Hsp70 приводит к повышению их цитолитической и миграционной активности [17].
Первая аутологичная вакцина, основанная на БТШ и успешно внедренная в клиническую практику, была HSPPC-96 (Oncophage). Пептидный комплекс с шапероном gp96 выделяли методом АДФ-аффинной хроматографии из ткани удаленной опухоли и затем вводили пациентам интрадермально. Начиная с 1995 г. было проведено множество клинических исследований по оценке безопасности вакцины, характеристики иммунного ответа, определения эффективной дозы и способа введения препарата, а также клинического ответа (см. табл. 1). Наблюдаемые токсические эффекты характеризовались незначительным воспалением в месте инъекции препарата, лихорадкой. Не было зафиксировано ни одного случая аутоиммунного осложнения. Специфический Т-клеточный ответ оценивался методом ELISPOT. В случае меланомы и колоректального рака наблюдаемая иммунная реакция коррелировала с клиническим ответом [9, 30]. У той группы пациентов с метастатической меланомой, у которых наблюдался клинический ответ на проводимую вакцинацию, также отмечался и выраженный иммунный ответ (6–7). В случае колоректального рака пациенты имели лучший прогноз (общая выживаемость, период без прогрессии опухоли), когда у них развивался эффективный Т-клеточный ответ. Так,
2-летняя выживаемость при развитии иммунного ответа составила 100%, тогда как в группе без иммунного ответа выживаемость не превышала 50%. В отдельном исследовании пациенты после хирургической резекции метастазов в печень при колоректальном раке были вакцинированы HSPPC-96. Двухлетний период выживаемости составил 79%, что оказалось сопоставимым с контрольной группой больных, которым проводилось только хирургическое лечение [15].
Во II фазе клинических исследований аутологичной вакцины HSPPC-96 (Oncophage, Antigenics, Inc., Lexington, MA) у пациентов с меланомой (IV стадия) была продемонстрирована безопасность и эффективность препарата. Спустя 5–8 нед после хирургического удаления метастазов пациенты получали 5 или 50 мкг HSPPC-96 [9]. 45 больных были вовлечены в исследование, и у 39 развился ответ (после по крайней мере 4 инъекций). В 28 случаях определялась резидуальная опухолевая ткань; в 11 случаях не было ткани опухоли. Из 28 у 2 пациентов отмечался полный ответ
(24 и 48 мес и более), а также 3 случая длительного периода без прогрессии опухоли (153, 191 и 272 дня). Не было обнаружено корреляции между дозой вакцины и клиническим ответом. Интересно отметить, что по результатам анализа ELISPOT отмечалось увеличение клеток, продуцирующих INF-g, у 11 (47,8%) из 23 пациентов, что свидетельствует о появлении опухольреактивных Т-клонов. Попытка повысить эффективность вакцины в комбинации ее с
GM-CSF и INF-a2b не увенчалась успехом [37].
Эффективность аутологичной БТШ вакцины изучалась у 61 пациента с IV стадией гипернефроидного рака почки [7]. В дополнение к HSPPC-96 IL-2 также вводили тем больным, у которых наблюдалась прогрессия опухоли на фоне введения препарата. В 2 случаях отмечался частичный ответ, у 1 больного – полный ответ. В другом исследовании у пациентов с раком почки (n=60) введение вакцины Vitespen приводило к 2 полным ответам, 2 частичным ответам, в 7 случаях наблюдалась стабилизация заболевания и у 33 больных – прогрессия опухоли. Применение вакцины не привело к значимому клиническому эффекту, что заставило авторов предложить совместное применение вакцины с другими иммуномодулирующими агентами [26].
Полученные результаты клинических исследований I–II фазы у пациентов с раком почки и меланомой послужили поводом для проведения III фазы. Однако рандомизированные исследования вакцины Vitespen у больных гипернефроидным раком почки не показали увеличение выживаемости больных по сравнению с контрольной группой (только нефрэктомия) [55]. В другом большом рандомизированном исследовании III фазы для меланомы IV стадии (n=321), которая, как известно, более чувствительна к иммунотерапии, также не отмечалось статистически достоверного отличия от контрольной группы. Однако в подгруппах заболевания M1a и M1b количество иммунизаций (более 10) определяло лучшие показатели выживаемости для этой группы больных [52]. Это дало толчок для проведения повторного исследования в этой группе пациентов.
Использование Hsp70 как основы для создания вакцины в настоящее время только начинает изучаться и не получило широкого распространения по сравнению с Hsp90. Результаты клинического исследования аутологичной вакцины HSPPC-70 в комплексе с иматинибом (ингибитор тирозинкиназы) у больных хронической миелоидной лейкемией не выявило побочных эффектов препарата [29].
В 9 из 20 случаев при цитогенетическом анализе отмечалось снижение Ph+ клеток (включая 7 случаев полного клинического ответа, 1 случай частичного ответа и 1 случай минимального ответа). У 13 из 20 пациентов наблюдался клинический эффект при совместном применении иматиниба и HSPPC-70.

Опухолевые лизаты, обогащенные БТШ
Способность БТШ захватывать опухолевые пептиды и доставлять их в АПК подтолкнула исследователей к разработке методики по обогащению опухолевого лизата шаперонами. Так, Ciocca и соавт. в пилотном исследовании у больных раком (n=20) [рак молочной железы, рак почки, астроцитома (grade III), олигодендроглиома (grade III), рецидивная менингиома, рабдомиосаркома, рак ободочной кишки, карцинома околощитовидных желез, меланома] показали безопасность интрадермального введения аутологичной опухолевой вакцины с частицами гидроксиаппатита (для привлечения АПК) и, по крайней мере, 3 БТШ (Hsp70, Hsp27 и GRP96) [13]. Из побочных эффектов наблюдалось только незначительное воспаление в зоне введения вакцины. Не было выявлено ни одного случая аутоиммунного осложнения. Стабилизация заболевания отмечалась у 25% пациентов, включая гипернефроидный рак почки (n=2), рак молочной железы (n=2) и астроцитому (n=1). Частичный ответ у 15% пациентов: рак молочной железы (n=2) и астроцитома (n=1). Наиболее обнадеживающие результаты наблюдались в группе рецидивных опухолей (n=4, 20%) c длительным периодом без прогрессии заболевания: рецидивная меланома (n=1), астроцитома (n=2) и карцинома околощитовидных желез (n=1). Также зарекомендовало себя применение опухолевого лизата, обогащенного шаперонами (CRCL – chaperone rich cell lysate) [20, 21, 57] в экспериментах in vivo, что послужило поводом для проведения дальнейших клинических исследований.

Шапероны как мишени таргетной терапии
Раковые клетки постоянно находятся в стрессовых ситуациях (недостаток О2, низкий рН), что приводит к повышенной экспрессии БТШ и, как следствие, к устойчивости опухолевых клеток к ряду терапевтических модальностей. Применение различных агентов, мишенью которых являются молекулярные шапероны, в особенности Hsp90, стало основой для целого направления в терапии новообразований.
Шаперон Hsp90 отвечает за конформационное созревание и репарацию более 300 внутриклеточных белков, играющих важную роль в росте, дифференцировке и созревании клетки [12, 34, 47, 56, 58]. Из них более 40 составляют белки, способствующие включению клеток в пролиферативный цикл: ErbB2/HER2 [2, 32], Braf [22], Akt/PKB [43], мутантный p53 [11], транскрипционные факторы [19], ангиогенный фактор HIF-1a [25, 28, 39], теломеразу [1, 16] и т.д. Известно, что для выполнения своей шаперонной функции Hsp90 необходимо утилизировать АТФ в своем N-домене. Таким образом, функция белка может быть ингибирована молекулами, которые конкурентно связываются с данным доменом. В результате происходит остановка шаперонного цикла. Снижается аффинность Hsp90 к пептиду, что, в свою очередь, приводит к диссоциации комплекса «шаперон–пептид» и последующей 26S-опосредованной протеасомной деградации пептида [44]
(см. рисунок). Так, в серии доклинических исследований ингибирование Hsp90 приводило к гибели раковых клеток in vitro и задержке роста опухоли in vivo [45]. Значение белка в поддержании стабильности онкогенных белков послужило поводом для разработки большого количества фармакологических ингибиторов, многие из которых в настоящее время проходят I и II фазу клинических исследований при различных локализациях рака (табл. 2).
Можно выделить 2 большие группы ингибиторов Hsp90:
• связывающие N-конец белка (гелданамицин и его аналоги);
• связывающие С-конец шаперона (например, антибиотик новобиоцин, кумермицин и хлоробиоцин).
Наиболее изученными ингибиторами являются препараты производные гелданамицина: 17-AAG (17-аллил-17-десметоксигелданамицин, KOS953, CNF1010, tanespimycin) и 17-DMAG (17-(2-диметиламиноэтиламино)-17-десметоксигелданамицин, KOS 1022, alvespimycin). В клинических исследованиях 17-AAG использовался в качестве монотерапии или в комбинации с другими препаратами: KOS953/бортезомиб [3, 41], KOS953/трастузумаб [33],
17-AAG/паклитаксел [42], 17-AAG/цисплатин [31]. Исследования показали определенную эффективность агента, но также выявили и его гепатотоксичность. Первая фаза клинических исследований танеспимицина (KOS953) в сочетании с бортезомибом у пациентов с множественной миеломой была проведена в 2007 г. [46, 50]. В исследовании оценивались 2 дозировки танеспимицина – 100 и 340 мг/м2; 0,7 и 1,3 мг/м2 для бортезомиба. В 2 случаях из 41 отмечалась стабилизация заболевания после 2 циклов; в 18 случаях отмечался ответ на комбинацию препаратов [41]. Совместное применение танеспимицина и трастузумаба у пациентов с HER2+ раком молочной железы приводило к регрессии на 21, 22 и 25% в 3 случаях [33]. В I–II фазе исследований ретаспимицина (17-AAG гидрохинон) у больных метастатическими или неоперабельными опухолями желудочно-кишечного тракта (ЖКТ) у 4 из 18 пациентов отмечался частичный ответ на терапию; в 11 из 18 случаев была достигнута стабилизация болезни. Эта послужило стимулом для проведения III фазы исследований. Однако в 2009 г. III фаза исследования IPI504 у пациентов с опухолями ЖКТ была остановлена по причине высокой смертности в исследуемой группе. Тем не менее этот же препарат продолжает оцениваться в комбинации с герцептином (трастузумаб) во II фазе у пациентов с немелкоклеточным раком легких и HER2+ раком молочной железы.
Токсичность производных гелданамицина подтолкнула к разработке новых ингибиторов Hsp90. Так, аналог пурина BIIB021 оценивался в I–II фазе клинических исследований:
• в комбинации с трастузумабом при раке молочной железы;
• в комбинации с ингибитором ароматазы (exemestane) при метастатическом HER2-положительном раке молочной железы;
• в качестве монотерапии при опухолях ЖКТ.
Препарат хорошо переносился и приводил к значительному подавлению HER2-положительной опухоли [14]. Другой ингибитор Hsp90, аналог изоксазола AUY922, в настоящее время также находится на I–II фазах клинических исследований в качестве монотерапии либо в комбинации с дексаметазоном или бортезомибом у пациентов с множественной миеломой. Эффективность AUY922 ранее оценивалась при HER2+ или ER+ метастатическом раке молочной железы, при этом 20% снижение HER2 было достигнуто у 74% пациентов. В настоящее время также оценивается аналог триазола STA9090 при солидных опухолях, миелоидной лейкемии, немелкоклеточном раке легких и опухолях ЖКТ в I–II фазах исследований.
Изучение ингибиторов С-домена находится еще только на раннем этапе, хотя предварительные результаты in vitro были достаточно обнадеживающие. Вероятно, препараты данной группы в будущем смогут представить альтернативу блокаторам N-домена Hsp90.

Заключение
Накопленные к настоящему моменту клинические наблюдения по оценке эффективности вакцины, основанной на БТШ, показали, что наилучший ответ наблюдается при ее использовании в качестве адъюванта. Так, в клиническом исследовании при метастатическом колоректальном раке или хронической миелоидной лейкемии наилучший эффект наблюдался при комбинированном применении шаперонов [29, 30]. Интересный подход может заключаться в комбинированном применении вакцин на основе Hsp70 (HSPPC-70) и Hsp90 (HSPPC-90) [35]. Также повышение эффективности может быть при совместном использовании с таргетной терапией (например, блокаторы тирозинкиназы), антиангиогенной терапией или блокаторами Т-регуляторных (T-reg) иммуносупрессивных клеток. Так, рецептор CTLA-4 на поверхности T-reg клеток связывается с CD80 и CD86, тем самым блокируя взаимодействие с CD28 [51, 54] и активацию Т-клеточного ответа. Моноклональные антитела к CTLA-4 могли бы подавить T-reg и активировать иммунный ответ. В I и II фазах клинических исследований антител MDX-010 (Ipilimumab) и CP-675.206 (Ticilimumab) была продемонстрирована их безопасность и эффективность (до 15% объективного ответа) [38, 40]. Вероятно, включение анти-CTLA-4 антител в комплексную терапию с шаперонами поможет повысить эффективность вакцины.
Вторым перспективным направлением в клинической онкологии является применение ингибиторов АТФ-связывающего домена шаперона Hsp90. Клинические исследования I–II фазы продемонстрировали обнадеживающие результаты, однако исследования III фазы по причине токсичности препарата были приостановлены. Другие аналоги гелданамицина, а также ингибиторы C-домена белка находятся только на ранней стадии доклинических или
I фазе клинических исследований. Вероятно, для повышения клинической эффективности агентов и снижения их токсичности необходимо использовать их в комбинации с другими препаратами.
Одним из интересных подходов в применении БТШ в онкологии могло бы быть использование очищенных шаперонов в качестве иммуномодуляторов клеточного противоопухолевого ответа. Было показано, что БТШ, в частности Hsp70, обладают пептиднезависимой, цитокиноподобной активностью [4]. Так, Hsp70 может напрямую активировать АПК через Toll-рецепторы (TLR2 и TLR4) [6, 53], приводя к продукции провоспалительных цитокинов и экспрессии костимулирующих молекул. Hsp70 стимулирует секрецию цитокинов моноцитами и индуцирует созревание дендритных клеток через CD14- [5] и CD91-рецепторы [8]. Более того, инкубация естественных киллеров (NK-клетки) с растворимым Hsp70 приводила к повышению их цитолитической и миграционной активности [17]. На различных моделях животных было показано, что локальная внутриопухолевая доставка БТШ без антигенов способна эффективно стимулировать иммунный ответ и приводить к регрессии опухоли [18, 24]. Эта иммуномодулирующая функция Hsp70 позволяет его использовать в качестве адъюванта в терапии злокачественных новообразований.

Список использованной литературы
1. Akalin A, Elmore LW, Forsythe HL et al. A novel mechanism for chaperone-mediated telomerase regulation during prostate cancer progression. Cancer Res 2001; 61 (12): 4791–6.
2. An WG, Schnur RC, Neckers L et al. Depletion of p185erbB2, Raf-1 and mutant p53 proteins by geldanamycin derivatives correlates with antiproliferative activity. Cancer Chemother Pharmacol 1997; 40 (1): 60–4.
3. Anderson KC. Targeted therapy of multiple myeloma based upon tumor-microenvironmental interactions. Exp Hematol 2007; 35 (4 Suppl. 1): 155–62.
4. Asea A. Hsp70: a chaperokine. Novartis Found Symp 2008; 291: 173–9; discus. 179–83, 221–4.
5. Asea A, Kraeft SK, Kurt-Jones EA et al. HSP70 stimulates cytokine production through a CD14-dependant pathway, demonstrating its dual role as a chaperone and cytokine. Nat Med 2000; 6: 435–42.
6. Asea A, Rehli M, Kabingu E et al. Novel signal transduction pathway utilized by extracellular HSP70: role of toll-like receptor (TLR)2 and TLR4. J Biol Chem 2002; 277: 15 028–34.
7. Assikis VJ, Daliani D, Pagliaro L et al. Phase II study of an autologous tumor derived heart shock protein-peptide complex vaccine (HSPPC-96) for patients with metastatic renal cell carcinoma (mRCC). Proc Am Soc Clin Oncol 2003; 22: 386. Abstr. 1552.
8. Basu S, Binder RJ, Ramalingam T, Srivastava PK. CD91 is a common receptor for heat shock proteins gp96, hsp90, hsp70, and calreticullin. Immunity 2001; 14: 303–13.
9. Belli F, Testori A, Rivoltini L et al. Vaccination of metastatic melanoma patients with autologous tumor-derived heat shock protein gp96-peptide complexes: clinical and immunologic findings. J Clin Oncol 2002; 20: 4169–80.
10. Binder RJ, Srivastava PK. Essential role of CD91 in re-presentation of gp96-chaperoned peptides. Proc Natl Acad Sci USA 2004; 101: 6129–33.
11. Blagosklonny MV, Toretsky J, Bohen S et al. Mutant conformation of p53 translated in vitro or in vivo requires functional HSP90. Proc Natl Acad Sci USA 1996; 93 (16): 8379–83.
12. Chiosis G, Vilenchik M, Kim J et al. Hsp90: the vulnerable chaperone. Drug Discov Today 2004; 9 (20): 881–8.
13. Ciocca DR, Frayssinet P, Cuello-Carrion FD. A pilot study with a therapeutic vaccine based on hydroxyapatite ceramic particles and self-antigens in cancer patients. Cell Stress Chaperons 2007; 12 (1): 33–43.
14. Elfiky A, Saif MW, Beeram M et al. BIIB021, an oral, synthetic non-ansamycin Hsp90 inhibitor: phase I experience. J Clin Oncol 2008; 26: 15s.
15. Fong Y, Fortner J, Sun RL et al. Clinical score for predicting recurrence after hepatic resection for metastatic colorectal cancer: analysis of 1001 consecutive cases. Ann Surg 1999; 230: 309–18.
16. Forsythe HL, Jarvis JL, Turner JW et al. Stable association of hsp90 and p23, but Not hsp70, with active human telomerase. J Biol Chem 2001; 276 (19): 15 571–4.
17. Gastpar R, Gehrmann M, Bausero MA et al. Heat shock protein 70 surface-positive tumor exosomes stimulate migratory and cytolytic activity of natural killer cells. Cancer Res 2005; 65: 5238–47.
18. Geng H, Zhang GM, Xiao H et al. HSP70 vaccine in combination with gene therapy with plasmid DNA encoding sPD-1 overcomes immune resistance and suppresses the progression of pulmonary metastatic melanoma Int J Cancer 2006; 118: 2657–64.
19. Grad I, Picard D. The glucocorticoid responses are shaped by molecular chaperones. Mol Cell Endocrin 2007; 275 (1–2): 2–12.
20. Graner MW, Raymond A, Akporiaye E et al. Tumorderived multiple chaperone enrichment by free-solution isoelectric focusing yields potent antitumor vaccines. Cancer Immunol Immunother 2000; 49: 476–84.
21. Graner MW, Zeng Y, Feng H, Katsanis E. Tumor-derived chaperone-rich cell lysates are effective therapeutic vaccines against a variety of cancers. Cancer Immunol Immunother 2003; 52: 226–34.
22. Grbovic OM, Basso AD, Sawai A et al. V600E B-Raf requires the Hsp90 chaperone for stability and is degraded in response to Hsp90 inhibitors. Proc Natl Acad Sci USA 2006; 103 (1): 57–62.
23. Heimberger AB, Sampson JH. Immunotherapy coming of age: what will it take to make it standard of care for glioblastoma? Neuro-Oncology 2011; 13 (1): 3–13.
24. Ito A, Matsuoka F, Honda H, Kobayashi T. Antitumor effects of combined therapy of recombinant heat shock protein 70 and hyperthermia using magnetic nanoparticles in an experimental subcutaneous murine melanoma. Cancer Immunol Immunother 2004; 53: 26–32.
25. Johnson JL, Toft DO. Binding of p23 and hsp90 during assembly with the progesterone receptor. Mol Endocrinol 1995; 9 (6): 670–8.
26. Jonasch E, Wood C, Tamboli P et al. Vaccination of metastatic renal cell carcinoma patients with autologous tumour-derived vitespen vaccine: clinical findings. Br J Cancer 2008; 22; 98 (8): 1336–41.
27. Kampinga HH, Hageman J, Vos MJ et al. Guidelines for the nomenclature of the human heat shock proteins. Cell Stress Chaperones 2009; 14 (1): 105–11.
28. Kuduk SD, Harris TC, Zheng FF et al. Synthesis and evaluation of geldanamycin-testosterone hybrids. J Bioorg Med Chem Lett 2000; 10 (11): 1303–6.
29. Li Z, Qiao Y, Laska E et al. Combination of imatinib mesylate with autologous leukocyte-derived heat shock protein 70 vaccine for chronic myelogenous leukemia. Proceedings of the American Society of Clin Oncology 2003; 22: A-664.
30. Mazzaferro V, Coppa J, Carrabba MG et al. Vaccination with autologous tumor-derived heat-shock protein Gp96 after liver resection for metastatic colorectal cancer. Clin Cancer Res 2003; 9: 3235–42.
31. McCollum AK, Lukasiewicz KB, Teneyck CJ et al. Cisplatin abrogates the geldanamycin-induced heat shock response. Mol Cancer Ther 2008; 7 (10): 3256–64.
32. Miller P, Schnur RC, Barbacci E et al. Binding of benzoquinoid ansamycins to p100 correlates with their ability to deplete the erbB2 gene product p185. Biochem Biophys Res Commun 1994; 30; 201 (3): 1313–29.
33. Modi S, Stopeck AT, Gordon MS et al. Combination of trastuzumab and tanespimycin (17-AAG, KOS-953) is safe and active in trastuzumab-refractory HER-2 overexpressing breast cancer: a phase I dose-escalation study. J Clin Oncol 2007; 25 (34): 5410–7.
34. Neckers L. Hsp90 inhibitors as novel cancer chemotherapeutic agents. Trends Mol Med 2002; 8: 55–61.
35. Oki Y, Younes A. Heat shock protein-based cancer vaccines. Expert Rev Vaccines 2004; 3: 403–11.
36. Panjwani NN, Popova L, Srivastava PK. Heat shock proteins gp96 and hsp70 activate the release of nitric oxide by APCs. J Immunol 2002; 168: 2997–3003.
37. Parmiani G. Phase II study of HSPPC-96 in combination with GM-CSF and IFN-a in stage IV malignant melanoma. J Clin Oncology, 2004 ASCO Ann Meeting Proceedings (Post-Meeting Edition); 22; 14s: 7510.
38. Phan GQ, Yang JC, Sherry RM et al. Cancer regression and autoimmunity induced by cytotoxic T lymphocyte-associated antigen 4 blockade in patients with metastatic melanoma. Proc Natl Acad Sci USA 2003; 100: 8372–7.
39. Picard D. Chaperoning steroid hormone action. Trends Endocrin Metab 2006; 17 (6): 229–35.
40. Ribas A, Camacho LH, Lopez-Berestein G et al. Antitumor activity in melanoma and anti-self response in a phase I trial with anti-cytotoxic T lymphocyte-associated antigen 4 monoclonal antibody CP-675.206. J Clin Oncol 2005; 23: 8968–77.
41. Richardson P, Mitsiades C, Schlossman R. The treatment of relapsed and refractory multiple myeloma. ASH Education Book 2007; 1: 317–23.
42. Sain N, Krishnan B, Ormerod MG et al. Potentiation of paclitaxel activity by the HSP90 inhibitor 17-allylamino-17-demethoxygeldanamycin in human ovarian carcinoma cell lines with high levels of activated AKT. Mol Cancer Ther 2006; 5 (5): 1197–208.
43. Sato S, Fujita N, Tsuruo T. Modulation of Akt kinase activity by binding to Hsp90. Proc Natl Acad Sci USA 2000; 97 (20): 10 832–7.
44. Sepp-Lorenzino L, Ma Z, Lebwohl DE et al. Herbimycin A induces the 20S proteasome- and ubiquitin-dependent degradation of receptor tyrosine kinases. J Biol Chem 1995; 270 (28): 16 580–7.
45. Sharp S, Workman P. Inhibitors of the HSP90 molecular chaperone: current status. Adv Cancer Res 2006; 95: 323–48.
46. Solit DB, Chiosis G. Development and application of Hsp90 inhibitors. Drug Discov Today 2008; 13 (1–2): 38–43.
47. Sreedhar AS, Soti C, Csermely P. Inhibition of Hsp90: a new strategy for inhibiting protein kinases. Biochim Biophys Acta 2004; 11; 1697 (1–2): 233–42.
48. Srivastava PK, Das MR. The serologically unique cell surface antigen of Zajdela ascitic hepatoma is also its tumor-associated transplantation antigen. Int J Cancer 1984; 15; 33 (3): 417–22.
49. Suto R, Srivastava PK. A mechanism for the specific immunogenicity of heat shock protein-chaperoned peptides. Science 1995; 269: 1585–8.
50. Taldone T, Gozman A, Maharaj R et al. Targeting Hsp90: small-molecule inhibitors and their clinical development. Curr Opin Pharmacol 2008; 8 (4): 370–4.
51. Tefr WA, Kirchhof MG, Madrenas J. A molecular perspective of CTLA-4 function. Ann Rev Immunol 2006; 24: 65–97.
52. Testori A, Richards J, Whitman E et al. Phase III comparison of vitespen, an autologous tumor-derived heat shock protein gp96 peptide complex vaccine, with physician\'s choice of treatment for stage IV melanoma: the C-100-21 study group. J Clin Oncol 2008; 20; 26 (6): 955–62.
53. Vabulas RM, Ahmad-Nejad P, da Costa C et al. Endocytosed HSP60s use toll-like receptor 2 (TLR2) and TLR4 to activate the toll/interleukin-1 receptor signaling pathway in innate immune cells. J Biol Chem 2001; 276: 31 332–9.
54. Verbinnen B, Billiau AD, Vermeiren J et al. Contribution of regulatory T cells and effector T cell deletion in tolerance induction by costimulation blockade. J Immunol 2008; 181: 1034–42.
55. Wood C, Srivastava P, Bukowski R et al. An adjuvant autologous therapeutic vaccine (HSPPC-96; vitespen) vs observation alone for patients at high risk of recurrence after nephrectomy for renal cell carcinoma: a multicentre, open-label, randomised phase III trial. Lancet 2008; 12; 372 (9633): 145–54.
56. Workman P. Combinatorial attack on multistep oncogenesis by inhibiting the Hsp90 molecular chaperone. Cancer Lett 2004; 206: 149–57.
57. Zeng Y, Graner MW, Feng H et al. Imatinib mesylate effectively combines with chaperone-rich cell lysate-loaded dendritic cells to treat bcr-abl+ murine leukemia. Int J Cancer 2004; 110: 251–9.
58. Zhang H, Burrows F. Targeting multiple signal transduction pathways through inhibition of Hsp90. J Mol Med 2004; 82: 488–99.

*Авторы выражают благодарность П.П.Клейн в подготовке иллюстративного материала.
Работа выполнена при поддержке гранта Программы РАН «Молекулярная и клеточная биология» и гранта РФФИ 01-04-01049.